Mayakovsky Cottage — Attraction in Pushkino

НЕОБЫЧАЙНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, БЫВШЕЕ С ВЛАДИМИРОМ МАЯКОВСКИМ ЛЕТОМ НА ДАЧЕ (Пушкино, Акулова гора, дача Румянцева, 27 верст по Ярославской жел. дор.)

В сто сорок солнц закат пылал, в июль катилось лето, была жара, жара плыла - на даче было это. Пригорок Пушкино горбил Акуловой горою, а низ горы - деревней был, кривился крыш корою. А за деревнею - дыра, и в ту дыру, наверно, спускалось солнце каждый раз, медленно и верно. А завтра снова мир залить вставало солнце ало. И день за днем ужасно злить меня вот это стало. И так однажды разозлясь, что в страхе все поблекло, в упор я крикнул солнцу: "Слазь! довольно шляться в пекло!" Я крикнул солнцу: "Дармоед! занежен в облака ты, а тут - не знай ни зим, ни лет, сиди, рисуй плакаты!" Я крикнул солнцу: "Погоди! послушай, златолобо, чем так, без дела заходить, ко мне на чай зашло бы!" Что я наделал! Я погиб! Ко мне, по доброй воле, само, раскинув луч-шаги, шагает солнце в поле. Хочу испуг не показать - и ретируюсь задом. Уже в саду его глаза. Уже проходит садом. В окошки, в двери, в щель войдя, валилась солнца масса, ввалилось; дух переведя, заговорило басом: "Гоню обратно я огни впервые с сотворенья. Ты звал меня? Чаи гони, гони, поэт, варенье!" Слеза из глаз у самого - жара с ума сводила, но я ему - на самовар: "Ну что ж, садись, светило!" Черт дернул дерзости мои орать ему,- сконфужен, я сел на уголок скамьи, боюсь - не вышло б хуже! Но странная из солнца ясь струилась,- и степенность забыв, сижу, разговорись с светилом постепенно. Про то, про это говорю, что-де заела Роста, а солнце: "Ладно, не горюй, смотри на вещи просто! А мне, ты думаешь, светить легко? - Поди, попробуй!- А вот идешь - взялось идти, идешь - и светишь в оба!" Болтали так до темноты - до бывшей ночи то есть. Какая тьма уж тут? На "ты" мы с ним, совсем освоясь. И скоро, дружбы не тая, бью по плечу его я. А солнце тоже: "Ты да я, нас, товарищ, двое! Пойдем, поэт, взорим, вспоем у мира в сером хламе. Я буду солнце лить свое, а ты - свое, стихами". Стена теней, ночей тюрьма под солнц двустволкой пала. Стихов и света кутерьма - сияй во что попало! Устанет то, и хочет ночь прилечь, тупая сонница. Вдруг - я во всю светаю мочь - и снова день трезвонится. Светить всегда, светить везде, до дней последних донца, светить - и никаких гвоздей! Вот лозунг мой - и...

Это вот та самая Акулова Гора в Пушкино, где Маяковский надрался однажды до такой степени, что принял кучу дров на своей даче за Солнце и беседовал с ним всю ночь, пока соседи не вызвали милицию. Но поэт сбежал от них через забор, полдня бегал по Пушкино, доставая из широких штанин и показывая это встречным девушкам, так что милиции пришлось его пристрелить. Но поскольку Советской власти было впадлу объявлять, что великого пролетарского поэта прихлопнли, как заурядного гопника (кем он, собственно, и был), то Горький сочинил легенду о самоубийстве, которую и опубликовали в "Правде". Но местные жители отлично знали, как все было на самом деле, поэтому найти дорогу на дачу Маяковского можно только набравшись до такой степени, что тебе семь верст по крапиве крюком не покажется. Или проспав свою остановку на ыликтричкам, что и было...

Дача Маяковского. Знатоки говорят, что новодел, но позволяет представить себе контекст стихотворения "Я и Солнце". Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковский летом на даче

(Пушкино. Акулова гора, дача Румянцева, 27 верст по Ярославской жел. дор.) ...Пригорок Пушкино горбил Акуловой горою, а низ горы - деревней был, кривился крыш корою...

Музей, судя по сцене и скамейкам на улице, проводит культурные мероприятия. В палисаднике огромные головы Маяковского и Ленина, а также еще несколько интересных объектов типа графити на заборе и зеркально висячей инсталяции

Жаль, что город и "коттеджи" неумолимо подбираются к культовому месту и возможно скоро его...